— Зубы, туалет, кровать, — повторяю монотонно перед сном.
— Ага! — Кивает Макс и зачем-то кладет рядом со мной рацию. Вторую хватает и несется в комнату. — Мама, прием! Как меня слышно?
— Слышно хорошо, — отвечаю по рации. — А меня как слышно? Зубы, туалет, кровать.
— Ага! А секретничать?
— Макс, теряешь время, — бубню в рацию.
— Ага! Уже бегу.
Прошло десять минут. Песню в ванной спел, зубы почистил. Бежит в комнату. Захожу, нет Максима. И тут:
— Мяяяу! — из-под одеяла.
На этом моменте делаю паузу сама для себя. Вариант уложить побыстрее, на самом деле, всего один: сыграть в игру и через минуту ее свернуть. Можно напустить строгости в голос и скомандовать: «Все по кроватям!» Но тогда времени уйдет еще больше. И детство обидется. А детство обижать нельзя.
Каждый раз, когда устаю, хочу скорее лечь, а человек вдруг начинает катиться колбаской по одеялу или мяукать из-под, я переношу себя на 15 лет вперед.
Через 15 лет, да что там, через 10, уже никто не будет мяукать, скатываться колбаской и секретничать, уткнувшись носом в мое плечо.
Все эти мысли наловчилась проматывать в голове за несколько секунд. А после:
— Да у нас в доме стая котов! Под одеялом? Ой, это Максим? И ты даже зубы почистил уже, одел пижаму? Во даешь! Быстро секретничать и спать.
— Давай, — сонно зевает довольное детство.