Шли мы. Я с рюкзаком. Шагала и думала: почему все время такую тяжесть за спиной тащу, почему не получается налегке, как девочка-девочка? Шла и пыталась вспомнить, что ж такое важное у меня за плечами лежит, с таким-то весом.
— Может, ты слона туда сложила? — Засмеялся Макс. А я хмыкнула и пообещала себе докопаться до истины, когда доберусь до дома.
И вот дома. Вытаскиваю содержимое рюкзака. Макс внимательно наблюдает и комментирует:
— Салфетки, ручки, блокнот, пластыри, зеленка, йод, странная подушечка. Ой, мой Ниндзя-черепашка! Ой, мой тигр-воин! А это же машинки — я их так искал… О, три машинки! Семь? Пятнадцать?!

— Оммм… Начинаю понимать, откуда тяжесть, — только и смогла сказать я, вытягивая за хвост из недр рюкзака дракона с двумя головами.
— Мой дракончик! — Вскричал Макс. — Как я его искал. Пистолет? Этот тот, со звуком, ура, нашелся!
— Да уж, — только и смогла сказать я, открывая еще один карман. В нем обнаружилась пластиковая овца из Киндера, с пропеллером.
Выложила я это все. А потом сложила обратно.
Потому что у мамы мальчика обязательно должны быть пластыри. Не для своего, так для других. Должны быть машинки. В рюкзаке мамы мальчика живут драконы и тигры. И даже игрушечные пистолеты есть.
И знаете, это лучше, чем камни. Когда Макс был помладше, я носила настоящие такие каменные камни с улицы. Каждый был важен и нужен. А еще каштаны.
И все чаще Макс говорит: «Мама, не надо так много игрушек носить, ты ж девочка. Я сам понесу. Вот в карманы распихаю только. И вообще, давай свой рюкзак мне». А потом прет его пару остановок.
Совсем скоро я стану девочка-девочка и заменю рюкзак на сумочку.
И буду скучать по моим сегодняшним тяжестям.
Сегодня в моем рюкзаке живет детство.